Отправлено: 17.07.10 00:54. Заголовок: Бункер «Скади» (2)

Подземный бункер времен Второй Мировой войны. В 1943 бункер формально был покинут войсками вермахта, вход обрушен, создавая видимость полного разрушения. Однако, "Аненербе" до сегодняшнего дня продолжает работу в лабораторных комплексах бункера "Скади". Это центральная база "Аненербе" на территории Европы, откуда осуществляется командование ударными силами. Здесь сконцентрированы основные наземные силы, которые осуществят вторжение.
Согласно некоторым документам, на "Скади" скрыты большинство утерянных во время войны культурных ценностей, вывезенных из СССР и Европы.

 Отправлено: 04.11.10 03:32. Заголовок: - Где Папа там и пли..

- Где Папа там и плита, или наоборот. Надеюсь, хоть перед смертью Дитрих полапает свою пергаментную…бля…пергамскую плиту. – Поставиви винтовку прикладом на стол, Шеридан спокойно и деловито заталкивал патроны в магазин. Закончив с перезарядкой, он передернул затвор, досылая патрон в ствол.
– Ты все еще надеешся, что Дитрих добровольно уйдет отсюда?
Вопрос был адресован Ивану, который щелкал клавишами клавиатуры, переключая изображения с разных камер. Повсюду, где были установлены и еще работали камеры слежения царил хаос. База была разгромлена, повсюду хлам, трупы, слоняющиеся твари, жрущие кого-то.
-Ну хотя бы убедимся, что Папа нашел то что хотел. - разумно сказал Иван.
Шон хмыкнул, покосившись на Тихомирова. Демон научил наемника чуять в людях расово неполноценных и пока этот навык никуда не девался. Образно говоря, от полковника несло жидом за милю.
-Дитриху нужен был мир, причем целиком. – Хмур поморщился, задев ремнем винтовки поврежденный осколками бок и плечо. Словно случайно сплевывая в сторону Тихомирова и попадая плевком на тапочки, наемник добавил. - Все пиздел, что в его мире на рассвете будет чисто и светло, и не будет всякой мрази. Слышь, полковник! Это он о тебе говорил.
-Фашист. Шкура продажная! – Кепка теребил пальцами пистолет, видимо горя желанием расквитаться за Нахабино и за катание в багажнике, и за дерьмо в которое его макнули рожей, и за психушку и за свой неуместный вид в тапочках и трусах и за этот плевок. – Я тебя сразу просчитал! Все наемники – подонки! Спелся с нацистами! Ублюдок!!
-Ага! Я такой. Белый подонок и ублюдок, но хотя бы не жид как некоторые. - хохотнул Шон, наблюдая как полковник то бледнеет, то краснеет и как трясутся от гнева его плотно сжатые губы. - Кстати, а тот прикид в клубе с ошейником и кожаными шортиками тебе больше шел. Я все думаю, как ты успел так быстро переодеться тогда, что бы отыграть садо-мазо с толстухой, а? - Бросая последнюю издевательскую фразу, наемник подхватил винтовку и направился к двери. Понял его полковник или нет, наемнику было плевать.
Бедствие оглянулся через плечо на Хмура, но ничего не сказал, а Шам глумливо посмеивался, рассматривая Тихомирова.
-Ладно, хорош тянуть кота за яйца. Время!! Цигель, цигель! – Белый волк тоже направился к выходу и окликнул Ивана. – Да ушли шмары, не боись. Дождутся наверху, заныкаются где-нибудь, а не дождутся, вернутся по следам на хутор. Ведьмы их не обидят.
Иван бросил последний короткий взгляд, на монитор, на котором несколько минут назад отображался лик любимой им женщины и на котором еще не остыл след ее ладони. Потом он резко отвернулся, устремляясь за остальными. Шон перехватил его взгляд и мысленно ободряюще сказал.
-Все будет норм. Давай верить хоть в это.
-Шагай, ТутанХмурон. Нас ждет вечность! – Иван подтолкнул Шона в спину, игнорируя его попытку сочувствия.
Шеридан прекрасно ощущал беспокойство в ментальной ауре напарника, он понимал, что Хаифа – единственное и последнее, что еще волнует Бедствие. Те секунды расставания, свидетелем которых он был сейчас, вольно или невольно затронули душу Шона. Привычный цинизм в отношении любви и привязанности на миг отступил, и наемник ощутил острое чувство одиночества. Его никто не ждет. Его никто не любит. Его никто не вспомнит.
"Да и пофиг. В аду мне будет все равно." – натягивая маску поддонка и восхитительного ублюдка, Шеридан ухмыльнулся.
-А хули нам Кепку с собой тащить? – уже в коридоре заявил он довольно громко. - Мож мы его того…бах! - наемник вытянул руку в сторону полковника, складывая пальцы на манер пистолета и изображая выстрел. - Пока никто не видит…хе-хе-хе.
- Кепка…- начал попугай.
- Жид. - Хмур закончил фразу вместе с попугаем и тут же расхохотался. Бедствие тож усмехнулся. Возражать Сяве бессмысленно, раз птица глаголет истину.
- Вот погоди, ублюдок наемный! – Тихомиров аж побелел от ярости, оборачиваясь к нему. – Вот выберемся отсюда, я разберусь с тобой как офицер! Еще выясню, кто устроил резню в синагоге! Я чувствую, что ты замешан в этом! Ты предстанешь перед Гаагским судом как военный преступник. Нацисты гребаные!
-Лады! Договорились. - зло и весело отозвался Хмур. – Как выберемся, согласен на суд. Судебные приставы трибунала могут арестовать меня прямо сейчас!
Он не стал добавлять, что виденные ими трансляции конца света со всего мира были донельзя реалистичны. Не стал добавлять, что летающие тарелки, похожие на ту, что выжгла деревню, на экранах мониторов испепелили Париж, что военный трибунал гаагского суда вряд ли кого-нибудь осудит.
Верить в реальность той кинохроники не хотелось, но безо всякой толики сомнения Хмур верил своим глазам. Люди, что отстроили эту базу, сотворили генетических монстров и ходячих мертвецов, создали невиданное оружие вряд ли разыгрывали компьютерные баталии на мониторах.
Мир катился в пропасть и все, что им оставалось, так это наблюдать Армагеддон из первых рядов. Ну, или даже поучаствовать в нем.
Больше Шон не отвлекался на пустопорожние разговоры, много чести было тратить последние часы их жизни на болтовню с жидом.
Бесконечные коридоры, распахнутые двери и трупы, наконец, закончились. На пути их четверка никого не встретила, уровень был чист. Шамхан вел их быстро и уверенно, отсчитывая повороты и ориентируясь как-то на удивление сноровисто и легко. Порядком вымотанные Шон и Иван шли за Белым волком, доверяя ему в этом вопросе.
-Лифт. – сказал Шамхан, оборачиваясь через плечо и указывая на совершенно ровную стену в конце одного из коридоров.
Когда они подошли ближе, стало понятно, что за тесно подогнанными друг к другу панелями скрывается лифтовая шахта. Шам наступил на изображение свастики на полу и тут же панель бесшумно сдвинулась в сторону, обнажая стальные двери кабины. Прозвучал привычный мелодичный звук, с которым прибывает лифт и открывается дверь. Мягкий белый неон осветил угрюмые уставшие лица парней, когда створки медленно разошлись в стороны.
- А может мы лучше вверх поедем? - спросил наемник, заходя в лифт и осматривая стенку в поисках привычных кнопок управления лифтом.
-Ну как бы эээ…- Шам задумчиво почесал затылок не зная как объяснить, что эта лифтовая шахта не связана с поверхностью. Однако Кепка опередил его репликой.
-Что за дебильный лифт? Ни одной кнопки вообще нету! Дурдом какой-то!
-А что в дурке в лифтах тоже нет кнопок управления? - входя в лифт съязвил Иван, поглядывая на Тихомирова. - Что б кретины не вздумали захватить лифт с заложниками и угнать его в Турцию?
Донельзя взбешенный полковник бросил на Ивана уничтожающий взгляд, и злобно сопя, сказал:
-И с тобой трибунал разберется, предатель!
Едва Иван последним ступил в кабину, как створки за его спиной сомкнулись.
Неприятный тошнотворный комок возник за грудиной, когда пол мягко вздрогнув начал проваливаться. Шеридан терпеть не мог скоростные лифты и самолеты именно за это ощущение углового ускорения, когда на краткий миг возникает ложное ощущение невесомости. Он потер шею и затылок, размазывая потеки крови на ней и пытаясь избавиться от ощущения тошноты. Видимо, все же сказывалась контузия от недавних взрывов.
Кабина на огромной скорости летела вниз, но внутри царила давящая на уши тишина. Все напряженно молчали. Движение вниз продолжалось значительно дольше, чем Хмур предполагал, а значит, они опускались очень и очень глубоко. Наконец, судя по ощущениям лифт начал притормаживать и через несколько секунд плавно остановился.
- Че это так глубоко мы забрались? - охрипшим голосом заметил Шон, покосившись на Шамхана. Тот лучезарно улыбнулся и кивнув в сторону Тихомирова, сказал:
- Ниче, примат забирался Кепке в шоколадную дырочку еще глубже, правда ведь, полковник, а? - Шам подмигнул Тихомирову и не выслушивая гневные тирады морально униженного полковника повернулся к дверям.
Двери лифта начали расползаться, но вместо ожидаемого выхода за ней обнаружилась ровная стена шероховатой брони, словно кабина застряла где-то посередине пути. Хмур и Бедствие недоуменно переглянулись, но едва Шон набрал в легкие воздуха, что б задать вопрос, как стена перед ними дрогнув, раздвинулась. Три слоя один за другим раскрывались подобно цветку, стальные створки бесшумно расползались – первый слой в верх и вниз, второй следом за ним в стороны и третий раздвинулся, крестообразно разделяясь на четыре створки.
-Ого! - Шон тревожно выдохнул. – Прям как в кино. Как его там..Война миров.
Они покинули кабину, медленно и осторожно входя в гигантский зал. Освещение работало в дежурном режиме – синеватый свет отдельных рассеянных фонарей давал ровно столько света, что бы можно было оценить размеры помещения и его обстановку.
Первое, что бросалось в глаза – это центральная часть зала, в которой подобно гигантскому пустому ободу находилась арка. Нижний ее край был закреплен на подвижной платформе. Судя по отблеску света она была из мутной сероватой стали, ширина видимого обода составляла около полуметра, а диаметр непонятного сооружения был не меньше четырех метров. Даже стоя у лифта, Шон видел, что по периметру круглой арки были изображены объемные символы, схожие с руническим письмом. Угловатые знаки были довольно крупные и рельефные на вид. Этот странный предмет так и хотелось назвать киношным словом «портал», но Шон остерегся делать подобное замечание вслух.
Портал или чем бы это не являлось был единственным предметом, который производил впечатление чего-то древнего и таинственного. Прочее в этом зале являло собой ультрасовременное оборудование.
Шамхан, за ним Шеридан и Бедствие и последним присмиревший полковник в нелепой больничной одежде, медленно двинулись вглубь зала, озираясь по сторонам и пытаясь оценить или понять где они оказались.
У Хмура сложилось ощущение, что выхода отсюда нет никакого, а все это – лишь гигантский научный центр. Справа полукругом возвышалась мерцающая светодиодами панель управления с несколькими уютными компьютерными креслами, на рабочих местах экраны мониторов демонстрировали знакомую заставку скругленной свастики. Толстые кабели энергопитания и связи свиваясь в толстые аккуратные жгуты сползались как змеи со всего зала к этому пульту. Оборудование и некоторые агрегаты в зале вызывали лишь недоумение и могли привести в восторг какого –нибудь хакера или программиста или военного аналитика. Чего только стоила мультиэкранная стена слева и массивные блоки памяти, прозрачный экран, нависающий над столом, на котором сейчас проецировалось изображение поверхности Земли со спутника. Северное полушарие, кажется Европа и Британия. Частые вспышки и полыхания в тех местах, где должны быть столицы и крупные города.
На миг Шеридан прикипел взглядом к точке, где должен был быть Лондон. Разрешение спутника было малым, виднелся лишь Ла-Манш, Корнуэлл и часть Уэльса, но и этого было достаточно, что бы понять, что Англия как и весь мир полыхает сейчас. Он стиснул зубы, но промолчал. От слов будет лишь больнее, да и не помочь уже ничем тем, кто еще мог остаться там, на родине.
-Глянь! Вон и Папа! Дитрих! Дит!! - Шам обошел платформу портала и устремился в ту часть зала, что скрывалась за полупрозрачной стеной.- Ну, есть новости из Вальгаллы?
Хмур оторвался от созерцания экрана и вместе с Иваном направился на голос Белого волка. Полковник же тупо и молча таращился на спутниковую картинку. Как раз в этот самый момент изображение немного приблизилось, акцентируясь на полыхающем Лондоне.
Шон обошел платформу и остановился на миг оценивающим взглядом обводя эту часть помещения. Со своей винтовкой, в грязной одежде, запятнаной своей и чужой кровью, они с Иваном как два солдата Апокалипсиса сейчас выглядели грубыми примитивными разрушителями на фоне здешнего оборудования. Дитрих сидел в кресле перед с плазменным монитором, на котором сейчас непрерывной чередой бежали непонятные строки и символы. Его губы медленно шевелились, словно профессор пытался читать или на самом деле понимал, что там изображено. Хмур обратил внимание, что куртка Дитриха висела на спинке кресла, а на его коленях лежал блокнот, с которым старик не расставался последние месяцы усердно штудируя в нем что-то, словно в Библии. А чуть правее профессора на прозрачном стеклянном столе лежала…ну да…она самая…пергамская плита…Над ней нависал подвижный манипулятор, что-то вроде аппарата для компьютерных резонансных томограмм.
-Так вот ты какая.- Наемник хмыкнул, рассматривая камень.
Не слишком уж и большая черная плита неправильной прямоугольной формы размером приблизительно метр на два с небольшим, и толщиной в ладонь. Справа и слева два стесанных выступа, нарушающих ровность линий. В центре этих выступов было по отверстию, а края обработаны так, что создавалась иллюзия, будто мастер-каменотес придал им вид свивающихся в клубки змеиных тел.
На поверхности плиты были высечены символы и в данный момент тончайший луч лазера сканировал эти символы, скользя по поверхности камня с непостижимой скоростью.
А с противоположной стороны был стол, на котором была древняя на вид книга. Бумага или пергамент (уж не понять с первого взгляда) буро-желтого цвета, испещренная такими же непонятными закорючками была заключена в стеклянные рамки, каждая страничка отдельно в своей рамке. На поверхности стекла, дабы избежать повреждения ценных листов, кто-то, возможно сам Дитрих, нарисовал маркером символы, словно пытался подобрать ключ к прочтению кода.
Негромкий равномерный гул мощных компьютеров был единственным звуком, что заполнял весь зал и рабочую зону фон Шнайдера.
-Дитрих! Епта! Ты жив старая перечница! - Иван подошел чуть ближе к профессору, но то не реагировал, продолжая зачаровано глядеть на руны н экране.
- Брат, оставь его. Он уже где-то в иных мирах витает. Думаю, даже если мы и докричимся до него, то вряд ли он пойдет куда-то. – заметил Шеридан, рассматривая плиту.
Внезапно свет в помещении замерцал, однако звук работающих компьютеров не сменился и мониторы продолжали работать.
Наемник и Бедствие недоуменно и тревожно начали озираться. Мерцание света почему-то ассоциировалось сейчас с какой-то угрозой. Они вернулись обратно в ту часть зала, где был таинственный портал и остолбенело остановились, наблюдая как несколько символов на поверхности контура вспыхнули сапфировым светом, а пустое доныне пространство внутри портала начало мутнеть, как изображение в плохом телевизоре.
-Я есть Альфа и Омега! – раздался властный, уверенный и сильный голос.
Звук речи доносился из ниоткуда, но звучал громко и эхообразно отражался от стен и потолка, многократно усиливаясь. Через секунду голос стих и затем словно по приказу свет начал гаснуть, мониторы потухли, гигантский экран спутникового слежения померк, погружая всех во тьму.

 Отправлено: 04.11.10 04:39. Заголовок: Злорадный громкий см..

Злорадный громкий смех пронесся словно ветер. Освещение ритмично замерцало и ту же секунду померкло, поглощая всех в пучину мрака. Иван затаил дыхание, пытаясь определить источник все еще повторяющегося смеха. Сознание вырисовывало различные варианты и все не позитивные.
- Не ужасайтесь, ибо надлежит этому быть прежде, - Неизвестный властный голос вызвал у Ивана дрожь по телу. Слова напомнили ему строки из книги Откровения. В помещении неожиданно стало тихо, слышалось лишь собственное, временами сбивчивое дыхание. Холодный пот скатывался градом, мешаясь с заскорузлыми кровавыми потеками на лице, противно достигая рта, от чего приходилось часто сплевывать соленую горечь.
Казалось, он оказался сейчас совсем один в плену мрака, однако голос Шамхана развеял эти неуместные наплывающие помыслы: - Где-то я это слышал... эй, Кепка, ты где потерялся?
В темноте не было видно вообще ничего, даже собственных рук. Шон находился рядом и Иван чувствовал его ауру, в которой улавливались не меньшие чем у него самого щедрые доли волнения.
В следующий миг, вдали появились петляющие в воздухе разноцветные линии, словно невидимый художник вырисовывал магической кистью волшебный узор. Вслед за этим последовали тяжелые звонкие шаги, сопровождающиеся побрякиванием шпор.
Шаг, звон, цок-цок-цок. Ухнул столб огня, озаряя помещение и на краткий миг проявляя человеческий силуэт. При каждом шаге, по сторонам неизвестного, откуда-то из пола вырывались толстые огненные струи. Быть может это лишь общая иллюзия? Непонятно...
Позади ярко засияли руны портала, образовывая в недавно безжизненной арке бело-синее искажение пространства, по большей части напоминая водоворот.
Иван как и все находящиеся с ним направили на подходящего оружие, тот не взирая на это продолжал приближаться: - Правда, печально понимать, что это конец? - Человек остановился. Вокруг него образовался витающий s-образный шлейф молнии, исходящий из предмета в правой руке. Это было копье с коротким шестом.
Все застыли как вкопанные, не зная, что и думать, что делать...
- На обломках старого мира возникнет новый порядок, который станет основой Белого мира. Радуйтесь, - Человек раскинул руки, издавая краткий смешок: - Вы те, кто внес свою лепту в его создание...

Все, дальше идти было некуда. Путь назад отрезан, о нем можно и не вспоминать, как будто побег и не предполагался. Впереди лишь тьма - как образная, так и настоящая. И человек, что шагал им навстречу – властно, спокойно и неторопливо, словно наслаждаясь произведенным эффектом, был хозяином здешнего ужаса.
Изо всех сил вжимая приклад допотопной винтовки плечо, Шон ощущал нечто непонятное и пугающее внутри себя. В такт позвякиванию металла, в такт неспешным уверенным шагам человека, что-то горячее и жуткое шевельнулось за грудиной. Сдерживая адреналиновый шквал, Шон медленно и равномерно дышал, но бешеное биение сердца не унять. Почему то ему показалось, что в просторном, темном зале сейчас жутко холодно, и мышечная дрожь заставляла мушку и целик прыгать.
Всполохи огня на блестящей стали копья в руках человека, сапфировый свет рун портала придавали оружию ртутное живое сияние. Копье против свинца…он что не в своем уме? – мелькнула мысль. Наемник замер, заставляя прицел не дергаться и зафиксироваться в центре рослого силуэта.
Слова человека, его голос, этот смех…каждый звук заставлял воздух вибрировать, как и мелодичный лязг металла, с которым позвякивали шпоры.
- Каждый и вас сделал именно то и именно так, что бы приблизить мой мир и мое явление! Предначертанное свершилось! - сказав это, человек свел руки, сжимая копье перед собой, лезвием вверх. За его спиной в этот миг пространство внутри портала забурлило светом, забилось волнами, расползаясь за пределы арки и медленно разгораясь все ярче и ярче.
-Черт возьми…кто это? – хрипло прошептал Шон, облизывая пересохшие губы.

- Обо мне будет знать весь мир! - Тщеславно заявил неизвестный, заставляя Ивана противно поморщиться как от зубной боли, - И если вы не знаете, знайте и запоминайте, мое имя будет в веках! Я - Вольфрам Зиверс! - Человек громко расхохотался, и в такт его смеха начали поочередно с поклацыванием включаться осветительные приборы, частично озаряя помещение.
Наконец можно было получше рассмотреть того, кто являлся не кем иным, как главой Аненербе, собственно тем, кого и стремился найти Иван. Вольфрам Зиверс был сейчас перед ним и он был враг!
- Громко сказано! Да не подтверждено, - капитан прицелился на голову главы Аненербе, палец уверенно прижал курок, но... выстрела не последовало, что вызвало недоумение, ведь пистолет был заряжен, с предохранителя снят.
- Глупец! - Рассмеялся Вольфрам, описывая копьем полукруг, после чего поместил его за спину как меч ниндзя. Одежда на нем была типична монашеской робе с большим балахоном. Не спеша взявшись за его края, Зиверс сбросил балахон, мотнув головой, - Я скала, которую не сдвинешь. Сражайся или умри, очень скоро вы все поймете смысл этих слов, хранители...
Из портала вырвалось сияющее облако, разражаясь сотнями стонов заблудших душ.
Подняв руку вверх, Вольфрам произнес: - Ваше время пришло... покажите себя, ха-ха-ха, - Свет резко померк и также резко включился, но вот Зиверса на прежнем месте не оказалось.
- Кто мы?! - Послышался его голос за спинами ребят, все они одновременно обернулись: Зиверс, уже будучи без черной одежды, стоял у свастичного позолоченного символа в дальнем конце зала. Символ неожиданно загорелся ярким ослепительным светом, заставляя парней прижмуриться.
- Волки!!! - четверку товарищей обступили пятеро бойцов Аненербе с мечами-палашами в руках. Странно было видеть людей, одетых в современную одежду в военном стиле и с мечами.
- Как не печально это сказать, но здесь ваш путь окончен, нынешнее оружие что у вас - хлам. Осознайте смысл фразы... сражайся или... умри!!! - Вольфрам разразился злобным смехом, - Что нам надо?!
Взглянуть в его сторону было невозможно из-за яркого света от символа свастики.
Вырвавшееся из портала облако с сотнями призрачных стонов, как стервятник выжидающий своей добычи повисло над кучкой готовящихся к неминуемому сражению людей, сливаясь с боевыми кличами бойцов Аненербе, синхронно ринувшихся в атаку со всех сторон: - Крови!!!!!!!!!

- Крови!!! – прорычал Шеридан, в унисон с теми, кто обступил их.
Гримаса злобы и ярости исказила его лик. Смерть!!! Смерть всем! Подыхая и захлебываясь в крови, вцепись в глотку врага зубами, задуши его, разорви его и утащи за собой за грань жизни. Так учили наемника люди, что сделали его зверем во плоти, вбивая в мышцы и нервы, в память и сознание доминирующий инстинкт выживания. Страх подавить злостью! Оцепенение ужаса можно стряхнуть лишь рыком ярости! Когда отступать некуда и враг повсюду сражайся!
В сознании время на миг послушно замерло. Когда Иван попытался выстрелить, Шон понял, что огнестрел почему-то бессилен, но палец инстинктивно вдавил спусковой крючок в скобу. Сухой щелчок бойка, ударяющегося в безжизненный капсюль, потонул в надорванном вое, что разразился под сводами зала, исторгнутый сотнями призрачных существ, нависших бурлящим облаком над ними - живыми и теплокровными. Шон прищурился, Иван рядом с его плечом мотнул головой, словно избавляясь от наваждения, Шамхан что-то пробормотал, а полковник где-то позади судорожно всхлипнул. Все эти краткие, ничего не значащие кадры фиксировались сознанием и отметались прочь, забываясь и теряясь.
В следующую секунду, когда человек напротив него в черном камуфляже и шлеме с непроницаемым забралом, играючи вскинул меч, Хмур стиснул приклад и цевье винтовки до побеления в пальцах. Он рванулся навстречу противнику, пока тот не успел вложиться в удар. Приклад винтовки, описав короткую дугу снизу вверх, врезался в подбородок арийца, но шлем надежно защитил солдата и тот лишь дернулся, откидывая голову и тут же атаковал. Лезвие меча убийственно просвистело чуть левее плеча, наемник едва успел отклонить корпус и уйти с линии атаки. Не теряя драгоценных секунд, Шон развернулся на пятках и замахнулся, нанося короткий тычковый удар в голову противника. Приклад с хряскающим звуком врезался в шлем, арийца откинуло на пол шага назад. Рядом слева скрестив запястья для усиления и обнажив когти Шам, встретил и отвел лезвие меча, направленного ему в голову. Полковник держал пистолет трясущимися руками, вытянув их перед собой и остервенело и безуспешно давил на спусковой крючок. Шамхан ударом ноги в открытую бочину сбил одного из нападавших с ног, давая Кепке шанс очухаться и оглядеться. Бесполезно… Полковник отступал шаг за шагом, пока Шамхан сдерживал напор одновременно двух противников, атакуя и с лязгом скрещивая адамантий когтей со сталью двух палашей. Иван справа обнажив Сумеречный клинок и боевой нож ринулся навстречу арийцу. Ножи против мечей…проигрышный вариант… Собрав волю в кулак и напрягая разум Бедствие прищурился и направил короткий ментальный удар, лишь небольшой всплеск на который хватило сил в разум солдата, чем на пару секунд притормозил его нападение. Увы, на второго противника сил уже не хватило.
Кепка осознав, что оказался во временной безопасности, развернулся намереваясь то ли скрыться, то ли заныкаться где-то, но в этот момент облако призрачных воющих существ, повинуясь небрежному взмаху руки Зиверса, окутало беглеца серым облаком и завихрением. Он завыл, забился от ужаса, выронил пистолет и рухнул на колен, зажимая уши и стискивая голову ладонями.
Шеридан встретил рубящий удар меча казенником винтовки, отклонил и сбросил лезвие, резким ударом берца в живот «сложил» противника. Отбрасывая винтовку, и сокращая дистанцию, он ухватился за ворот куртки арийца, дернул изо всех сил к себе, другой рукой вломил под подбородок, снизу вверх кротким апперкотом, задирая ударом голову и ломая этим яростным импульсом шейные позвонки арийца. Выхватывая из ослабевшей руки меч, он развернулся. В движении Шон перехватил рукоять, оборачивая меч обратным хватом. Резким тычковым ударом назад себя он ткнул лезвием падающее тело противника. Лишнее, может быть…но это отняло лишь несколько секунд, не более…
Оставив мертвого противника, Шон врубился в тыл к двум, что скрещивали мечи с неуязвимым и виртуозным Белым волком.

Что уже терять, кроме своей жизни, а за свою жизнь, даже самое слабое, раненное, загнанное в угол животное будет драться до последнего. Вот на этих самих загнанных в угол животных и походили "варяги", сражаясь отчаянно, вкладывая все, для единого - выжить или по крайней мере отстрочить по всем канонам свой неминуемый конец, о чем прекрасно понимал каждый из них...
От рубящего удар меча сверху, Иван увернулся, отскочив в бок, нанося удар с ноги противнику в бок и сразу же завершив комбо-ударом ногой в прыжке, смачно врезав мечнику в голову. Тот аж квакнул, под силой удара кувыркнувшись вперед. Меч звякнул на пол.
Экс-командир Тихомиров что-то скулил, схватившись руками за голову, как-будто контуженный. Бросив в него беглый взор, капитан схлестнулся с вторым мечником, уклоняясь от серии атак и выждав момент, захватил его ауру, на секунду приводя в ментальный ступор. Шон и Шам уже теснили остальных, оттесняя их к правой стене зала.
- Марбас, твоя воля... твоя сила, твой дух! - Пронеслось в сознании, реальность начала туманиться. Рука сильно сжала рукоять сумеречного клинка, лезвие которого, как показалось Ивану, начало переливаться серебряным сиянием, отбрасывая блики и тени. Через мгновение, вокруг клинка образовалась черная вуаль прозрачного дыма: - Я избрал тебя, ты полноправный мой хозяин, время пришло! - Бедствие потерял чувство реальности и не заметил того, как опомнившийся после ментального ступора противник замахнулся для фатального удара. Неизвестный голос в сознании продолжал нашептывать, а все происходившее вокруг казалось замедлилось: - Ты хранишь меня, я храню тебя... это и есть... Хранитель наследия...
Рука стала чужой и вопреки своей воле, Иван не смог увернуться от удара, а наоборот - ринулся под удар, подталкиваемый неведомой силой. Сам того не понял как... лезвие сумеречного клинка уже было окровавлено, а противник харкая с перерезанным горлом за спиной оседал на колени, выпуская из рук палаш: - Я не один, нас двое... Вассаго нам не указ, - повернувшись, Иван увидел как мечник уже рухнул на пол. Неужели он настолько быстро его убил? Как так? И что это вообще за голос? Думать и размышлять не было желания и к тому же времени, пусть как будет, всему своя судьба.
Добив как свиней бойцов Аненербе ихними же мечами, Шам и Шон неожиданно разлетелись в стороны. Между ними возник Зиверс. Вблизи он выглядел точно как Голиаф или Титан, на худой конец богатырь, особенно внушающим была металлическая шипастая перчатка на правой руке. Обтягивающая мускулищи одежда казалось трещала по швам. В левой руке глава Аненербе держал все то же источающее молниевые языки копье. Лицо выражало гримасу довольства и хладнокровия. Общими чертами, от этого человека веяло чем-то по истине страшным и загадочным.
- 62 года я ждал этого дня! - Сквозь пелену затуманившегося сознания донесся его голос. Покосившись на упавшего Шона, затем на Шамхана, Иван со всей злостью бросился в атаку.
- Давай, вперед! Руби меня! - Расхохотался Вольфрам, Спокойно раскинув руки в сторону.
Вихрем подлетев к нему, Иван несколько раз взмахнул клинком, совершая несколько рассекающих и колющих ударов по рукам и корпусу Зиверса, однако лезвие лишь рассекало воздух, проходя сквозь него, наводя лишь одну мысль - перед ними призрак либо демон. Все удары проходил сквозь него, под злобный уверенный смех, кой порядком начинал надоедать.
После нескольких тщетных попыток поразить Вольфрама, Иван попытался уловить его ауру, но тут же получил сильный торсионный блок, от коего потемнело в глазах, и он рухнул на одно колено. Зиверс появился за его спиной: - Рейх вечен, глупцы думали что повесили меня... ха-ха-ха, это было начало конца и мое начало... жаль, Адольф не прислушивался к моим советам.
Шамхан поднялся на ноги, помогая подняться Шону сумеречный клинок которого также переливался серебряными оттенками а лезвие окутывала черная вуаль призрачного дыма. Не долго думая, он бросился на Вольфрама, когда тот с силой толкнул Ивана ногой, сваливая на пол. Клинок по прежнему не выронил.
- Ваши клинки, это то, что нужно мне! Ха-ха! Отдайте их или роняйте! - Спокойно отвев взмах клинка Шона копьем, Зиверс ухватил его пальцами металлической перчатки за шею, подняв от пола, - Смело, но безрассудно! - Резко подняв выше, он со всего маху хряпнул наемника спиной на пол. Сильно забившись, он все-таки не выронил клинок.
- В мире не останется загадок, - Вольфрам стал между лежащими, ворочающими хранителями, пнув шпорой в бочину Ивана: - Единой загадкой станем мы сами, и славу... арийской расе воспоют! Ха-ха! - Спрятав копье за спину, глава повернулся к Белому волку: - Гамбит разыгран до конца. Конец пришел, наступает рассвет великого Рейха... наша судьба - править миром!
Колеблясь, Шамхан повел себя странно, начала пятиться назад, когда Зиверс начал подходить к нему, продолжая нести высокомерные высказывания: - Эра белой расы, мы же этого хотели? Мы к этому стремились... но это лишь начало, нам предстоит строить свою эру, великую расу... расу избранных, расу без цветной мрази... мы - главенствующая раса и наше призвание - Белый мир!
Тем временем, Иван и Шон поднялись и сразу же пошли в атаку, бросаясь на Зиверса сзади, но тот даже не оборачиваясь, с невероятной демонической ловкостью сумел ухватить их запястья удерживающие клинки и провести дальше - вперед себя и не бросая их рук потянуть с силой обратно на себя, резко выставив свои ручищи в стороны. Напарники врезались о них как о шлагбаум, одновременно повалившись на пол, прямо под ноги Вольфрама, все-таки по-прежнему не выронив клинки. Не обращая на них внимания, он все шагал к Шамхану: - Будущее принадлежит нам и мы его создали и только мы его построим...
Закашлявшись, прохрипев, простонав, Иван перевернулся на бок, упираясь на клинок. Тело было изрядно истощено, силы предательски покидали тело, уменьшая шансы на сопротивление, но и сдаваться - не дело чести. Смерть в бою - вот чего всегда желал Иван. Пошевелив пальцами левой руки, Иван прошипел, поняв, что получил если не перелом руки, то вывих – по любом.
Шон вяло, но все же привстал, глядя вслед Зиверсу и в этот момент, он повернулся, с ухмылкой протягивая руку: - Клинки, отдайте мне их... и я предоставлю вам выбор как лучше умереть: быстро, медленно, на колесе или быть четвертованным. Как видите, выбор есть.. ха-ха-ха....

- Дерьмовый выбор. - Шеридан хрипло закашлялся, на губах пузырилась кровь. Отбитая в падении спина и плечо отозвались горячей болью.
Непроизвольно он потер горло, осознавая, что этот человек с поистине буйволиной силой в руках, мог запросто сломать ему гортань, лишь посильнее сжав пальцы. Но гад, похоже, игрался и картинно издевался над напарниками, и даже словно давал им время на передышку. Шеридан медленно перевалился на бок, стискивая рукоять сумеречного клинка и покосился на Бедствие. Тот был бледен, но упрямо и злобно смотрел на Зиверса, сжав зубы и сдерживая боль в свихнутой руке.
- Чего ж ты не заберешь их сам, а? - Хмур сплюнул тягучую кровавую слюну и злобно ухмыльнулся, утирая рот тылом кисти, сжимающей Клинок.
…Когда-то давно, очень давно, словно тысячу лет назад… один старик душной ночью в сельве сказал ему, выслушав историю про Вальтера и самку ягуара…
Шеридан начал привставать на колено, морщась от боли и сбитого дыхания.
Слова Древесной Ящерицы наконец-то обрели смысл:
- Дьявол улыбнулся тебе. - сказал тогда старик-индеец, потом добавил: - Ты видел ее глаза? Дьявол улыбнулся и ей, пятнистая кошка знает что умрет, поэтому и не боится. Когда придет твое время умирать - улыбнись дьяволу в ответ.
Страх что терзал душу и тело отступал перед осознанием того, что вот он финал, конец и тот, что простер к нему руку вероятнее всего и есть демон ада. Страх отступал, оставляя сознание наедине с все поглощающей пустотой.
- Так не интересно! – Зиверс довольно и почти что весело расхохотался.
Копье вновь оказалось в его в его руке и блеснуло на взмахе, вычерчивая в воздухе сияющую кобальтовой синевой полосу. Лезвие копья в противовес клинкам напарников казалось светлым.
– Империи рождаются в крови! Лучшие воины умирают во славу грядущего! Только сталь рождает истинную крепость духа и приверженность идеям властелина! Вы первые, кто присягнете мне на верность! Бросайте свои клинки! Присягните мне или сдохните как мразь!
- Размечтался. – процедил Шеридан, кривясь от боли.
Зиверс шагнул к лежащим напарникам, поворачиваясь спиной к Шамхану. Поигрывая и вращая древко копья, он словно выбирал в кого первого вонзить смертоносное лезвие. Шон бросил быстрый взгляд за спину Вольфрама, ожидая, что Белый Волк хотя бы отвлечет его на пару секунд. Но Шам словно замер, оцепенев и сжимая руки в кулаки. Выпущенные на полную длину льдисто - стальные когти Белого волка мерцали, отражая свет лезвия копья. В следующий миг, тяжелый удар подкованного сапога по ребрам свалил Шона обратно на пол, а Бедствие рванулся на Зиверса сбоку, бросая измученное тело вперед с колена и атакуя сумеречным клинком в открытый бок.
Славный был удар, подобно броску кобры, но новоявленный властитель мира неуловимым движением ушел с линии атаки, провожая руку Ивана мимо и награждая ударом шипастой металлической рукавицы в спину. Шипы короткие и острые как когти зверя пропахали на куртке Бедствия четыре рваных дыры, прошлись сквозь ткань разгрузки и разорвали на лопатке шкуру, глубоко погружаясь в плоть.
Иван взвыл, выгибаясь дугой и падая на плиты пола, рядом с Шоном, а Вольфрам уже не обращая на него особого внимания сделал шаг и наклонился, хватая наемника за ворот куртки с нечеловеческой силой подтягивая его тяжелое тело и заставляя подняться на ноги. Сияющее копье вонзилось острием в плиты пола, от чего рокот и низкий грохот сотряс недра под их ногами. Воющее и стенающее облако под сводами зала вспыхнуло молниями, маленький вихрь пронеся над сражающимися.
- Прах к праху, грязь к грязи! Отдай сумеречное оружие! – голос Зиверса достиг апогея. – И сдохнешь быстро!
Хватая ртом воздух и остервенело стискивая рукоять своего Клинка, наемник сконцентрировался лишь на этом ощущении в своей ладони. Не уронить и не отдать…Сквозь пелену перед глазами наемник видел надменно холодное выражение лица Зиверса, его бездонные глаза, прожигающие взглядом до костей. Сил и ярости хватило лишь, что бы выдавить из себя усмешку и с маху ткнуть Вольфрама своим клинком, целя в межреберье под печень. Но Зиверс громко расхохотался прямо ему в лицо, когда лезвие скользнув по его ребрам разорвало рубашку, причиняя вреда меньше чем укус комара.
- Глупец! Ха-ха-ха… Торсионное поле плиты – мой щит. Вам не одолеть меня, Хранители. Не смеши!
И тут же жгучая боль вспыхнула ярким шаром в животе, когда шипастая рукавица вонзилась в толщу мышц брюшной стенки. Лишь брезент и ремни разгрузки, да толстая куртка спасли кишки наемника, но сама по себе мощь удара едва не лишила Шона сознания. Он не понял, как рухнул на пол, под ноги арийца. Еще один хлесткий удар в спину, по касательной дуге … Шон захрипел от боли, когда острия рукавицы разрезали кожу от позвоночника до плеча, удар с ноги в бок…вдохнуть или выдохнуть невозможно, крик застревает в глотке… Ногой Зиверс перевернул наемника на спину, наклонился, хватаясь за разгрузку и чуть приподнимая его. В расширенных от боли и адреналина зрачках Хмура блеснула звериная ярость. Клинок окутанный черной дымкой вонзился в бедро Зиверса одновременно с дуговым ударом шипованой рукавицы в плечо наемника. Хмур заорал, а Зиверс снова расхохотался. Сумеречный клинок вновь лишь оцарапал его. Ариец отбросил изувеченное окровавленное тело Шеридана и развел руки в сторону, наиграно потешаясь.
– Отдай сам свою игрушку. Тебе достаточно лишь разжать пальцы, это так просто…а потом…ммм…блаженная темнота и Вальгалла! Ну так как?
- Пошел ты…- Шон на спине медленно со стоном отползал назад в сторону Ивана, оставляя за собой кровавый след. Свежие раны холодило, жгучая боль заставляла поврежденные мышцы дрожать.
Впрочем, если бы Зиверс на самом деле хотел сейчас убить их с Иваном его бы ничего не остановило, но он лишь калечил их, заставляя истекать кровью и испытывать боль.
Иван нашел в себе силы презреть боль и вновь подняться с колен, прикрывая собой Хмура.
- Вставай, епта…не время отдыхать. - голос Ивана где-то на грани слышимости и совсем рядом. Шон ощутил торсионное поле и ауру напарника, его ментальную поддержку. Бедствие делился с ним остатками сил. – И не смей сдаваться.
Лезвие клинка несколько раз прочертило воздух рядом с глоткой Вольфрама, оцарапало предплечье арийца, но атаки были столь же безуспешны, как и попытка Шона. Зиверс уклонился от очередного броска Бедствия, и с разворота нанес дуговой удар ногой. Шпора подкованного ботинка убийственно просвистела в воздухе и прочертила поперек груди Ивана длинный порез, срезая брезент разгрузки как бритвой, распарывая куртку и в очередной раз жестоко рассекая плоть. Хмур услышал яростный рык боли, исторгнутый глоткой Ивана. Следующий пинок титановой подошвой отбросил назад и свалил Бедствие на пол. Клинок словно слился с ладонью разведчика, не выскальзывая из ослабевшей на миг хватки.
Зиверс развернулся к ним спиной, словно теряя интерес и выдернул копье из плит пола, отчего сеть трещинок пересекла плиты пола змеистыми всполохами молний.
Шон и Иван лежали рядом тяжело дыша и вяло ворочаясь на полу, кровь струилась из прорех одежды, окрашивая некогда снежный камуфляж в алые пятна и размазываясь по полу. Одежда превратилась в изорванные лохмотья, ремни и подсумки лишь мешались. Напарники молча взглянули друг на друга, понимая один одного уже без слов. Они не сдадутся и умрут в бою, как и положено воинам прикрывая друг друга до конца. Они не попросят пощады.
- До конца. – Шеридан сделал попытку улыбнуться.
- До конца. – отозвался Бедствие, приподнимаясь на локте, перекладывая клинок в поврежденную руку и протягивая окровавленную ладонь напарнику.
Позвякивание шпор при каждом шаге, цоканье подкованных титановых подошв по облицованному полу… смерть неминуемо и равнодушно приближалась к ним в образе этого страшного и неуязвимого человека. Он не торопился, давая им время, что бы подняться.
Опираясь и наваливаясь плечами друг на друга, постанывая и матерясь от боли Бедствие и Хмур встали. Шон тяжело оперся на плечо друга, ощущая как дрожит сведенный болью живот, кусая губу он зажимал локтем порез от когтей рукавицы. Под одеждой везде была кровь, ткань рубахи набухла, прилипая к телу. Иван был практически в таком же состоянии – изрезанный и проткнутый, вывихнутое предплечье он неловко прижимал к животу.
- Шам…еби твою мать…что ты как мертвец! Бей же его! – прохрипел наемник, не сводя тяжелого взгляда с Белого волка, что нерешительно и молча стоял в десятке шагов от них, глядя исподлобья на бойню в зале. Ни он, ни Иван не понимали, почему Шам не вступает в бой. Возможно, сейчас Шамхан был под каким-то гипнозом или ментальным блоком. Хмур сорвался на крик. – Блядь, не слушай его! Шам, дерись!!!
- Кто хочет жить в мире, тот должен уметь воевать! Солдаты рейха и стальная гвардия сейчас повсюду! Я – это Белый мир! Отныне я есть начало и конец всего мира! – продолжал Зиверс, поворачиваясь в пол оборота к Шамхану и глядя на Белого волка. Простерев к нему руку, он усмехнулся и добавил: - Гамбит разыгран! Белый мир ждет поклонения!
- Ебать всех весталок в Вальгалле! – Шон торопливо засунул руку за пазуху, нащупывая на шее толстую витую цепочку с медальоном. Он дернул изо всех сил, разрывая звенья цепи и стискивая в кулаке коловрат. – Если…если… останемся в живых… оденешь на меня эту хреновину снова.
Наемник вложил в окровавленную ладонь напарника цепочку и медальон и сжал его кулак своей рукой, лишая себя призрачной защиты от демона.
Спрятав когти, Шам стал рядом возле Вольфрама, с ехидной ухмылкой глядя на Ивана и Шона: - Звыняйте, други... это была моя работа, ничего личного! Надо было остерегаться честных людей, вы даже и не заметите, когда они сделают какую-нибудь гадость. Верно, Сява?
- Слава белой расе! - Отозвалась птичка.
- Славно, Шам, я тобой доволен. Очень доволен, ты все сделал как надо, хранители сейчас передо мной. Ха-ха-ха, - Зиверс махнул рукой, из темного участка зала не спеша вышла Фригг.
- Можете пока подумать, пока я даю вам такой шанс... отдать клинки и дышать вольно, - глава Аненербе не спеша пошел навстречу приближавшейся к нему Фригг, что-то нашептывая про себя.
- Вот так вот, помозгуйте, хозяин дал вам время, - Шам скрестили руки на груди, начав медленно обходить напарников.
- Что же ты сам не возьмешь их? Шам? - Спросил Иван, с трудом поглощая в наплывающую себе ярость.
- Ну, как бэ... я ведь кибервольф. Хранителем быть не могу, а то был бы давно... как-то так... Хмур, а ты че молчок? Язык в шоко-пятнышко затянуло? Давай, возмущайся, слезу пускай.. ай предали.. ай какая подлость... хе-хе
Хмур недоуменно взглянул на Белого волка, не в силах осознать в первые секунды такой поворот дела. Он перевел взгляд на девушку в белом плаще и вдруг расхохотался. Смеяться было жутко больно, но никакого веселья и в помине не было.
- Хозяин… за сколько он тебя купил, твой хозяин? – Шеридан горько усмехнулся, унимая смех и боль. - Купил значит тебя как шавку? Волк белый…какой ты в пизду волк? Шавка.
Он бросал в лицо Шамхана обидные слова, ибо ничего иного у него не было сейчас.
- Возмущайся, выговорись, говори что хочешь, мне наплевать... крик побежденного и обманутого зайчика волк не слышит. А ты... Иван, офицер, повелся как лох. Изначально я водил всех вас за нос. Должен конечно признать, что это то что не имеет права называться полковник, что лежит бездыханным телом, был прав, что подозревал и не доверял мне и Дитриху.
- Вот оно что, - вздохнул Иван, опираясь о плечо Шона дабы по лучше стоять на ногах, - За сколько нас предал? За 30 серебряников? А, Иуда?
- Деньги для меня пустое слово, зачем они мне? Мое дело - служение...
- Наплевать…ну раз наплевать, то какого хуя ты тут глядишь на гладиаторские бои? Вали нахуй отсюда…- Шон пошатываясь встал ровнее, расправил плечи, стараясь не высказывать боли и усталости и покачав головой, презрительно сплюнул кровавый сгусток под ноги Шама. - Мне на тебя то же наплевать. – Ярость зверя всколыхнулась и он не выдержав процедил. – Хочешь закончить свое служение? Добей нас!! Своими когтями волшебными добей!! Чего тянешь, мудак!!! Где твоя извечная улыбочка?
- Ух, какой задор! Ты тут героя не строй, напрасно это. Должен сказать вам, други, не планировалось мне ваще иметь с вами дело, кто же знал что вы найдете эти клинки раньше меня да еще каким-то макаром сумеете стать их хозяевами. Неучтенка вышла... что в общем-то особых проблем не составило, чтобы доставить клинки вместе с их хозяевами, - Шам остановился, стараясь держаться на расстоянии от Ивана и Шона: - Вся наша жизнь игра и все мы в ней игроки, вы просто проиграли свою партию, проиграли свое дело...

 Отправлено: 06.09.16 00:43. Заголовок: - Дело не проиграно,..

- Дело не проиграно, когда найдется хоть пара дураков готовых драться за него! - Иван отстранился от Шона, с трудом сдерживая боль шагнув в сторону Белого волка, тот почему-то отшагнул назад.
- Чего отступаешь, боишься что ли?
- Время еще есть, думайте, ребятки, думайте. Хмур, ты хороший песик, послушно шедший на поводку.
- Значит все, что было и в Сан-Франциско, и на корабле и в Припяти…все это было лишь ложью? Сказкой для нас!! Ебать!! Какая честь!!! – наемник усмехнулся, меряя Шамхана презрительным и ненавидящим взглядом. - Ты ток глянь, брат!! Какой клоун выискался, развлекал нас! Шутки шутил, а мы видать просто так кровяку проливали свою и чужую! Не сдали тебя, не предали, не продали! Вали отсюда и не мешай. Мы Хранители, а ты никто…
Хмур продемонстрировал киношный «фак» и прижимая локоть к окровавленным лохмотьям на животе, демонстративно отвернулся, обрывая разговор.
- Да, Хмур, чуть не забыл. Помнишь ты хотел потереть ворота этой мокрощелке Элисе? Ну а потом оказался в плену у Мерика второго. Так вот, это я тебя туда отволок, по пути кстати тебя чуть не поимел примат, когда штаны спадали, - Шам кратко рассмеялся продолжив: - А все что было потом - обычная разводка, типо я тоже попал в плен. Все было спланировано, дабы войти в доверие. Гамбит в общем...
- Поверить не могу! - Иван прислонил руку удерживающую клинок к затылку, - Как ты мог?!
- Я уже сказал, это мое служение, а приказы ты знаешь... не обсуждаются а с удовольствием выполняются. Можете считать я был вашим телохранителем, так что в некой мере вы мне должны быть и благодарны что вообще дожили до этого момента, хотя... может и зря.
- А как же девушки? Они не при делах, хоть их не троньте...
- А ты за них не беспокойся, я свое слово держу, выйдут они. Не нужны они нам, а дальше их судьба в их собственных руках...
Гамбит…гамбит. Наемник не раз уже слышал это слово сегодня да и до этого. Конечно, они слепо верили тому, кто шел с ними бок о бок, сражался плечом к плечу. Да и кто бы не поверил славному рубаке, лихому парню и весельчаку. Сколько шуток и сколько приключений…Вспомнился первый шок, когда они узрели его когти и узнали кто таков Белый волк на самом деле и как они с Иваном сдружились с Шамом и как рискуя схлопотать пулю закрывали его от разъяренных моссадовцев.
- Так потер или эдак потер, разницы никакой нету. – Хмур пошатываясь оглянулся через плечо. – Помнится, лежал и ты на полу и нам приходилось тебя прикрывать. Квиты, как говорится. А за макаку спасибо, что прикрыл. В долгу буду по гроб жизни.
Он опустил руку, в движении перехватывая клинок обратным хватом и разворачиваясь лицом к Шаму. Другой, раненой рукой он расстегнул и сдернул с себя остатки разгрузки, расстегнул ремень с подсумками.
- Ненавижу болтовню. - Хмур нехорошо улыбнулся. - И ненавижу быть в долгу.
Сквозь боль, ощущая как сжимаются и дрожат порезанные мышцы он двинулся навстречу Шаму. Чуть ускоряясь, он рванулся вперед, нанося дуговой удар с ноги в колено Шамхана и одновременно режущий удар Клинком в горло Белого волка.
Блеснули когти, Шам и не дернулся, встречая адамантиновыми лезвиями лезвие клинка, резко контр-атакуя удар Шона, встречая его своей ногой. Удар кибервольфа был гораздо сильнее, нежели обычного человека коим являлся Шон, поэтому он с легкость отбил атакующую ногу своей, нанося ощутимый удар, тем самым выводя наемника из равновесия.
- Не глупи, Хмурый волк, - Шам толкнул от себя Шона. В этот момент налетел Иван, пытаясь нанести колющий удар клинком, который был удачно спарирован, после чего свалил атакующего резкой подсечкой. Напарники новой волной затуманившей сознание ярости бросились на предателя. Через несколько секунд краткого боя, оба обессилено свалились, жадно глотая воздух и харкая кровью.
- Напрасное геройство! - Без привычной ухмылки проговорил Шамхан, пятясь назад.
В эту минуту к нему подошел Зиверс в компании Фригг.
- Ну что, наговорился? - Глава Аненербе покосился на едва еще живых друга.
- Да, мы все сказали!
- Как поступим? - Обратился Вольфрам к своей дочери.
- Берсерк, единое решение, - задумчиво ответила она.

Когда лезвие, объятое черной дымкой, с лязгом скрестилось с адамантием когтей, в сознании наемника ярче света вспыхнул призыв присмиревшего демона. Но все же его зов ни шел ни в какое сравнение с той яростью человека, что бился за свою жизнь и за право умереть с честью!
Отлетая назад от удара Шамхана, Хмур ощутил злобное упрямство. Пусть он слабее кибервольфа, но зато бьется сам. Жизнь конечна, но именно поэтому так ценна до последнего мгновения.
И сейчас у последних минут их с Иваном жизни был вкус и запах крови, звук лязгающей стали и огненная боль. Два человека, не склонивших голову перед более сильным и ужасным противником, продолжали свой бой на смерть.
Бросок тела вперед… уклонение от когтей… уход…контратака…поздно…бля…больно…плевать…сердце бьется в глотке и вой в ушах…в глазах муть и жжет легкие от частого дыхания…больно…похуй…еще стою и могу драться…
Шон охнул, в очередной раз получив удар с ноги в раненый живот и зажимая окровавленной ладонью ребра отлетел назад, хватая ртом воздух. Иван пошатываясь с трудом поднимался с пола, оставляя кровавые отпечатки на полу. Шам попятился, отступая к своим хозяевам, он уже не улыбался как прежде. Испытывал ли Белый Волк хоть что-то похожее на сочувствие, выяснять было уже не кому, но вряд ли Зиверс разрешил бы ему убить их с Бедствием.
Фригг рукой откинула полу белого плаща и встряхнула косой челкой. Улыбнувшись Шамхану она едва заметно кивнула головой в знак одобрения.
Наемник медленно распрямился. Одной рукой он подхватил под локоть напарника, помогая ему встать с колена.
- Еще немного, брат…- глотая кровь, сказал Хмур. Воздух в глотке казался сейчас раскаленным. – Осталось совсем чуть-чуть.
- Угу. – Иван цепляясь за рукав Шона встал, прижимаясь и наваливаясь на его плечо. - Ззн-наю.
Зиверс даже не испачканный в крови, поковырял пальцем прореху на рукаве рубашки и высокомерно-пренебрежительно сказал:
- И это все на что способны Хранители?
Вместо ответа Шон вытянул руку с зажатым в ней клинком в сторону Зиверса, Фригг и Шамхана. Наемник знал, что этим людям или нелюдям все равно, что такие как они вершат судьбы миллионов, но им не склонить ни Ивана, ни его самого. Что Зиверс, что Фригг бессильны против воли, силы духа и упорства русского разведчика и британского наемника.
Его губы скривились в подобие ухмылки.
Дружба и братство не продаются.
Бедствие вскинул свой клинок, вытягивая руку рядом с рукой наемника. Лицо Шеридана исказилось в крике. Рык рвался из груди наружу, и был в этом вопле бесформенный вызов всему миру, ярость и угроза. Как два рычащих хищника - страшные, в крови, израненные, но не сломленные – они первыми ринулись навстречу противникам.
Вкладывая последние силы в удары и насыщаясь энергией Клинков, Шон и Иван скрестили свое сумеречное оружие с копьем Вольфрама.
Режущий удар Клинка по дуге …еще один… мимо …еще!!! Боль от града ответных ударов почти не слышна…когти Фригг вскользь разрезают бедро, и тут же чудовищный удар с локтя от Зиверса. Потеряв ориентировку, Хмур почуял как слабеют ноги и мир завертелся, ускользая в черный водоворот небытия. Колени подломились, и Шон тяжело рухнул под ноги Зиверса. В последней вспышке сознания Хмур распахнул глаза, свет резанул зрачки. Мышцы свело судорогой, и рука стиснула клинок изо всех сил, так, что бы вонзить ногти себе в ладонь. Все…Шеридан попытался вдохнуть… хаос нервных импульсов в мозге ...свет перед взором медленно окрасился в багровые оттенки все больше чернея, расплываясь и окутывая разум…

- Брат.., - едва слышно прохрипел Иван, кровь застилала глаза, дыхание с каждой секундой становилось все тяжелее. Он понимал, что у него серьезные раны и с ними он не сможет долго держать боеспособность, каким бы мужеством и сильных духом это не компенсировалось. Изо рта, при каждом выдохе вытекала пузырящаяся кровь, что свидетельствовало о сломанном ребре.
- Я... я всегда хотел достойной смерти... и... и это была моя единственная мечта! - Глядя один на одного, напарники начали подниматься, собирая все силы, преодолевая самих себя, жгучую подлую боль, понимая истинную значимость своей дружбы. Ведь они вместе! Вместе до конца, никто из них не струсил, не молил о пощаде. Вот именно в такие моменты и обретается истинный смысл настоящей мужской дружбы. Пусть они и погибнут, пусть это их последние секунды жизни, пусть никто и не вспомнит о их заслугах, о том как они жили, как достойно воевали, как отчаянно они любили... но они сохранят навсегда то, что давно забыто - честь!
Отчаянно сорвавшись в последний бой, изрекая крик ярости, напарники ринулись на противников, заведомо понимая что обречены....
Удар, звон, хрип... тело слабеет, перед глазами мелькают образы прошлого, надвигается тьма... звуки и голоса становятся расплывчатыми, эхообразными. Слышится только свое дыхание. Значит я еще жив? Веки тяжелеют, с трудом повернул голову... рядом лежит Шон, по-прежнему сжимая клинок. Мой кровавый кулак коснулся к его, наши клинки Х-образно скрестились, - Все, брат... конец.
Мир канул во мрак, голоса постепенно затихли....

 Отправлено: 04.11.10 05:40. Заголовок: Отчаяный бой длился ..

Отчаяный бой длился недолго. Вряд ли полминуты продержались смельчаки под градом безжалостных и точных ударов, слабея от кровопотери и повреждений.
Падая под ударами и вновь пытаясь подняться они ни о чем не сожалея шли на смерть, пока наконец не рухнули оба на пол.
В тот момент, когда два сумеречных лезвия соприкоснулись меж собой, и кровь Хранителей вновь смешалась на стали, двуединая сущность легендарного оружия проявила себя.
Вспышка белого сияющего света обоих лезвий озарила зал и поле битвы на краткий миг, и сапфировый отблеск копья в руках Зиверса блеснул молнией, руны Портала засияли ярче.
Откуда-то из его зеркальной мерцающей глубины донесся рокот, ветер принес запахи моря и соленой воды, распахнул порывом полы белого плаща Фригг и задел окровавленные лица павших Хранителей.
Потом рокот и гул начал усиливаться, наполняя зал вибрациями.
Девушка оглянулась на Зиверса и дождавшись его кивка, присела рядом с измученными безжизненными телами. Склонив голову, так что косая челка скрыла ее лицо, она прикоснулась ладонями к груди Шеридана и Ивана, одновременно дотрагиваясь до области сердца каждого из них.
Прошло несколько тягостных секунд...
Казалось, что все напрасно, но вот сперва один из Хранителей вздрогнул всем телом, судорожно со стоном вдыхая, затем второй.
Фригг отстранилась, давая им возможность некоторое время прийти в себя. Ее ладони были в крови, и она случайно испачкала свой кожаный плащ, обмазав его красно - бурыми свежими пятнами.
А парни тем временем медленно и с заметной тяжестью начали подыматься на ноги, не реагируя на боль и возобновившееся кровотечение из множественных ран. Казалось, они словно впервые увидели друг друга и своих недавних противников – Вольфрама, Шамхана и Фригг.
Девушка что-то звонко сказала, слова были чуждые, гортанные и звучные, но понять их смысл было невозможно никому из живых. Лишь демоны оружия восприняли приказ, наполняя своих хозяев силой и жизнью.
Иван медленно стянул с головы белую бандану, от чего волосы растрепались, пряди прилипли на окровавленную щеку и лоб. Шеридан прикоснулся рукой к плечу с меткой-клеймом и что-то глухо прорычал в ответ словам Фригг.
Свет красными всполохами отражался в глазах обоих Хранителей, когда они переглянувшись направились в сторону лежащего без сознания тела полковника.
Они вдвоем подхватили Тихомирова, и не обращая внимания волоком, как кусок мяса, потащили его через весь зал в сторону плиты.
Жуткое первобытное зрелище – два изрезанных человека как два довольных хищника-охотника волокли через весь свою добычу на каменный алтарь.
Зиверс с самодовольной улыбкой наблюдал все происходящее, лишь Фригг выглядела напряженной. Ее ментальные силы были на пределе возможностей, ибо она сейчас руководила берсерками внутри Хранителей и держала демонов оружия в подчинении и покорности.
Дитрих вскачил и засуетился, когда два варвара-разрушителя с ледяными ухмылками и мертвым взглядом черных глаз возникли рядом с пергамским алтарем. Шеридан отшвырнул рукой профессора, попытавшегося преградить им дорогу, Иван столкнул манипулятор, что заботливо считывал руны с плиты, освобождая себе путь.
Грубо и жестко не отдавая себе отчета и повинуясь лишь кому-то другому Хранители завладели плитой, возвращая камню первоначальную суть – служить алтарем для жертвоприношений.
Среди современного оборудования, компьютеров и прочего, под светом галогеновых ламп на стеклянном столе сейчас должен был свершиться древний мистический ритуал. Соединение мистики и науки, прошлого и будущего…что бы стать настоящим!
Иван вздернул очухивающегося полковника за грудки и с маху шмякнул спиной на камень. Шон схватил полковника за руку, удерживая его порыв к сопротивлению и врезал ободраным кулаком за ухо.
Они действовали слажено и сноровисто. В свете ламп их бледные окровавленные лица, ледяные ухмылки безжалостных хищников выглядели маскам смерти.
-Камио. - сказал Шон глухим чужим голосом, вытягивая клинок в сторону Ивана.
-Марбас.- отозвался Бедствие хрипло, прикасаясь лезвием к клинку Шона.
Тихомиров протяжно всхлипнул, зажмурился и дернулся, когда напарники-берсерки синхронно вонзили свое оружие в прорези плиты с изображением змей.
Свет в портале вспыхнул с новой силой. Шквал белого света затопил весь зал своим сиянием…
Вольфрам Зиверс развернулся лицом к мерцающему зеву арки, откуда лился почти живой свет и раскинув руки в стороны расхохотался…
Свет заполнял все…ослепляя и поглощая пространство, а Шон и Иван на миг встретившись взглядами, занесли клинки для ударов, стоя по разные стороны алтаря…

 Отправлено: 04.11.10 05:47. Заголовок: - Пригодится? - Хихи..

- Пригодится? - Хихикнула Хаифа, приняв из рук Моники финский нож, - Консервы у меня с собой нету, а для другого он и не пригодится, - обернув нож лезвием к себе, девушка протянула его обратно американке: - Спасибо, но у меня есть свой! - После сказанного, она виртуозно расчехлила уже не раз прошедший боевое крещение «Каратель», послуживший орудием возмездия в схватке с кибервольфом Хасаном. Ныне этот предатель горит в вечном пламени джаханнама, но что проку, никакая месть не смогла более вернуть родного человека. Радует и успокаивает только единое - виновника смерти ее отца больше не существует в этом мире.
Око за око - таков принцип был, есть и будет для всех людей.
Может быть Моника что-то и сказала бы, беря свой нож обратно, но вот не успела. Всему виной возникшее нарастающее шуршание, от коего тот час же пробежала дрожь по телу. Дальнейшая картина, связанная с валом прущих по коридору весьма не маленьких крыс, заставила Хаифу застыть в паническом ужасе. Пальчики нервно сжались, до побеления сжимая рукоять «Карателя».
Глаза видят, сознание отрывисто понимает суть происходящего, а вот тело как каменное изваяние тотема. Для Хаифы, видеть хоть одну крысу, это куда хуже чем вооруженного опасного противника, даже зомби и снорки не так страшны, как эти мерзкие крысы.
Кричащий голос Моники: - Бежим, скорее! - Заставил Горку совладать с собой, на некие дольки времени сделать панически-сковывающий страх прозрачным фоном, сквозь который реальность приобрела свои привычные живые тона. Как уж она побежала, да еще начала стрелять в крысиный поток, Хаифа сама не осознавала. Как говорится: побежали мы вместе - мозг и организм, забыв о здравом восприятии. Наверное, работал только режим «привычки» - отстреливаться от преследователей. Стрельба была рассеянной, что называется абы в ту сторону.
Крупные грызуны настигали, бросаясь на ноги, полипами цепляясь на камуфляжные штаны своими лапками, некие подобно лягушкам прыгали на одежду. Один Аллах ведает, как только Хаифа не впала в обморок от всего этого, а продолжала сломя голову бежать за Моникой, вопреки самой себе отмахиваться от крыс, взмахивая и полосуя их своим ножом. Мозг отказывался понимать происходящее, только руки и ноги, действовали, казалось сами по себе. Не зря говорят: У страха глаза велики. В такие моменты человек способен на многое, но только не знает на что именно. Инстинкт самосохранения? Нет, вряд ли. Желание жить? Тоже не подходит. Рефлекс организма? Маловероятно. Это трудно объяснить, если сама не на себе не ощутишь.
- То зомби, то крысы – с ума сойти, - Снова голос Моники разбавил пелену панического ужаса, окутавшую сознание Хаифы. Тяжело дыша, она кратко кивнула, подтверждая сказанное, хотя что там она подтверждала, когда вообще не соображала ничего. Единое что понимала - весь крысиный ужас позади, за дверью. Сковывающий страх постепенно рассеивался, сменяясь головокружением. Если сейчас это все что было повторится, видит Владыка миров, она более не выдержит - либо сойдет с ума, либо в лучшем случае свалится в обморок.
Американка, в отличие от Хаифы держалась с завидной стойкостью. К тому же, хватило впечатляющей сноровки устроить крупным грызунам огненный бал. Везет же тем, кто не боится крыс до такой панической степени как Хаи.
На данном этапе, Моника была как маяк, на который в темное время суток ориентируются корабли дабы не сбиться с курса. Роль корабля отводилась Хаифе.
За время спуска по лестнице она немного успокоилась. Отбивающее до этого заячьей лапкой сердце возвращалось в стабильный ритм, дыхание более-менее восстановилось, но вот головокружение по-прежнему оставалось.
При каждом шаге со ступеньки, для сохранения равновесия, Хаифа придерживалась стены, часто с опаской оборачиваясь. Перед глазами нагнеталось видение: двери, за которыми остались полчища крыс, раскрываются и они визжащие, объятые пламенем прут следом. Вот-вот будут здесь, набросятся и тогда все, второй раз она такого кошмара не переживет.
Хвала небесам, это были лишь плоды воображения. На самом деле все было спокойно, только шаркающие впереди шаги Моники да тихий перебойный гул освещения разбавлял тишину.
Нож так и оставался в руке, пальцы будто приморозились к рукоятке. Встряхнув растрепанными, испачканными волосами, Хаифа остановилась, оперевшись рукой о стену и склонив голову, прошептала на своем: - Господь миров, на все воля Твоя. Прошу... сохрани нас, помоги...
Горка продолжила спуск, следуя за Моникой, надеясь что вскоре сможет найти Ивана и Всевышний услышал ее...
Оказавшись на третьем уровне бункера, держа винтовку наготове, Хаифа шла вдоль коридора, оставив позади американку, которой видимо было тоже не по себе от пережитого шока. Звуки дальних перестрелок и взрывов более не звучало. Кто выиграл, кто проиграл - неизвестно.
Через краткий промежуток прохождения по коридору, на боковой стенке появился скрытый монитор, на коем сразу же замерцало изображение, вырисовавшее образ Ивана, окликнувший ее. Сердце затрепетало, горячо наполняясь радостью. Хвала Всевышнему он жив, он в порядке!
Если бы не разделяющий их экран, она бы сейчас бросилась к нему и стиснув в крепких объятиях, никуда бы не отпустила его. Радость встречи быстро омрачилась тем, что у него не было возможности сойтись с ней на этом уровне из-за произошедшего где-то обвала. Слова Шамхана о скрытом выходе девушка запоминала, все время с теплой улыбкой глядя на любимого мужчину. Все будет хорошо, он выйдет, успеет, он обещал и они встретятся уже снаружи. Подогреваемая этими надеждами, перемежевывающиеся с искренней радостью что с Иваном все хорошо, девушка побежала обратно и, пробежав некоторое расстояние, остановилась когда раздались не однократные выстрелы, затем громкий крик боли. Приклад верной винтовки сразу же привычно приник к плечу. Единое предположение сводилось к Монике, потерявшейся по неизвестной причине из виду. Что же там, снова твари? Только бы не крысы! Впрочем, это предположение сразу было отброшено, ведь крик принадлежал явно не женщине. Грянул еще один выстрел, Хаи вздрогнула, начав не спеша перешагивать с ноги на ногу, подходя к помещению, откуда все звучало. С каждым осторожным шагом слышались обрывки разговора, и среди него улавливался голос американки. Значит, она жива, тогда с кем разговор и кто стрелял?
Вскоре все стало ясно, когда Моника выскочила из комнаты в сопровождении человека в лабораторном халате, бросившего на Горку равнодушный, казалось стеклянный взгляд. Без лишних объяснений, он побежал вперед, Моника и Хаифа за ним. Странно конечно было то, что этот человек, не иначе как отец Моники, двигался именно тем путем, о котором недавно сказал Шамхан.
Выход из этого адского бункера занял более полу часа, быть может за это время Иван и остальные уже успели выйти? Надежда на это быстро улетучилась, когда, оказавшись среди снежной пурги возле главного, по-прежнему открытого в скале входа, кроме заснеженных обледеневших трупов никого не было. Оставалось ждать... ждать и надеяться.
Внутри все застыло в тот миг, как Хаифа уловила себя на мысли, что Иван мог все специально сказать так, чтобы она выбралась, а сам, понимая что выйти не сможет, дать ей такой шанс...
- Боже!!! - Хаи схватилась руками за голову, взъерошивая волосы, - Как же я... нет, нет, нет, - девушка старалась отбросить эти мысли, но увы, не получалось. Время неумолимо истекало и до начала стерилизации, как было в последнем вокодерском оповещении, оставалось 20 минут...
- Они выйдут! Они успеют! - Начала дрожащим голосом волноваться Хаифа, следуя за Моникой и ее отцом.
- Кто успеет? Отсюда единый выход, этот тот через который мы вышли! - Его слова прозвучали как приговор, как выстрел в самое сердце, как раскаленный клинок в самую душу.
- Скажи что это не так!!!!!! - Сорвалась на крик Хаифа, что было для нее редким явлением, резко нацелившись на его спину, дрожащими руками беря на мушку шею ученого. Она была готова сейчас на самые не обдуманные поступки, сама не поняла, зачем и навела оружие на того, кого искала американка, на ее отца.
- Это так! - Обернулся и тут же застыл ученый, увидев что на прицеле.
До крови закусив нижнюю губу, Хаифа почувствовала горькое отчаяние. Порыв ветра развеял ее волосы, прикрывшие часть лица. Обжигающая горячая слеза предательски скалилась по щеке, но никто не видел ее. Это была слеза-вестник печали, идущая из самой глубины души. Плачет не тело, плачет душа.
- Он выйдет! Обязательно! Я знаю, я верю! - Горка опустила винтовку, ловя на себе хищный взгляд Моники. Понятное дело, она была готова за своего отца пристрелить ее, стоило бы только дернуться ей, да вот только Хаифа этого и не собиралась делать.
- Подожду! Вам до меня и остальных нет дела, как и мне до вас, - Твердо сказала она, уходя к ближайшему дереву, где прислонившись спиной, медленно сползла, присев на корточки, прижав винтовку к себе. Моника с отцом начали уходить по дороге ведущей от входа в бункер.
- Я увижу тебя, любимый, я дождусь, - Хаи закрыла глаза, вспоминая все те незабываемые моменты связанные с Иваном. Метель усиливалась, злобными порывами трепая ее волосы...
Она не видела того, что сейчас было поодаль от нее, на дороге...
Впереди, цепью как зондер-команда зачистки ищущая партизан, навстречу Монике и Николасу вышла группа из пяти спецназовцев. Американка и ее отец остановились, не торопясь хвататься за оружие, да и поздно было, потому что спецназовцы в зимних камуфляжах, прилично укомплектованные, держали их под прицелом, направив автоматы. Один из них, со скрещенными за спиной дробовиками, пистолетные рукоятки коих выглядывали из-за плеч, шедший впереди всех, поднял руку, давая команду остановиться.
- Стволы на землю! Руки на затылок! - Злобно гаркнул он в адрес Моники и ее отца.
- Погоди, майор! - Неожиданно опустил ствол его автомата рядом стоявший спецназовец, и, скинув капюшон, подошел к Монике. Это был генерал Матвеев, которого она, разумеется, знала.
- Значит, нашли-таки базу, похвально... а где твой командир Драгунов?
Услышав обрывок слова, принесенный ветром, Хаифа насторожилась, осторожно выглянув из-за дерева: Моника что-то торопливо рассказывала спецназовцам, размахивая руками и указывая в сторону бункера.
- Подкрепление? - Хаи сглотнула, понимая, что в таком случае, она сейчас враг и возможно, Моника ее сдаст, что ей с этого-то? Расскажет сейчас им что выбралась она с девушкой по имени Хаифа а уж это имя в ГРУ не малоизвестное будет. Второго раза попадания в плен не бывать!
Медленно сняв подняв винтовку, Хаи осторожно приняла положение стрельба с колена, прислонив оружие к стволу дерева и приникла к оптике. В следующий момент ей все стало понятно. Это были бойцы спецназа ГРУ. Среди них: генерал Матвеев собственной персоной, коего доводилось ей видеть в учебно-тренировочном центре, майор Перумов, известный как Ястреб. Именно он командовал штурмом дома ее отца в Питере и тот кто пленил ее после погони, во время которой погиба Замира - так и не состоявшаяся жена Анвара. Лейтенант и сержант, имя коих не запомнила, но запомнила, как они присутствовали и принимали участие при допросе в подвале лаборатории ГРУ. Пятого не знала.
- Славный микс обидчиков! - угольник прицела застыл между глаз ухмыляющегося генерала. Стрелять Горка не спешила, поскольку выжидала, чем закончится болтовня Моники с Матвеевым. Разговор был не долгим. Когда Матвеев неожиданно махнул своим бойцам, по всей вероятности давая команду расстрелять ученого, Моника резко прикрыла отца собой. Прозвучал выстрел, американка согнулась, сумев выстрелить в ответ, сразив лейтенанта. Не растерявшись, Николас несколько раз выстрелил во второго бойца ГРУ - сержанта, уложив его.
Не совсем понимая суть произошедшей стычки, Хаифа не стала долго гадать... Выстрел, второй... Сама рука Аллаха направила две пули возмездия, сразившие двух тех, кого Горка по праву могла назвать личным врагом. Не предполагал генерал главного разведывательного управления, что его жизнь бесславно оборвется здесь, среди заснеженной тайги от пули в последнюю честь Рамзана.
- За тебя и от тебя, отец!
Запрокинув голову, Матвеев на момент удерживал равновесие, выпустив из рук автомат, после чего камнем рухнул на спину с пробитой головой. Время словно замедлилось. Рядом с генералом свалился Ястреб, бронебойная пуля снесла ему добрую часть черепной коробки. В объективе прицела фонтанами разлетались кровавые ошметки, бойцы ГРУ падали как подкошенные. Хаифа хладнокровно всаживала им пулю за пулей, не жалея патронов.
- Гибнет враг, рушится неприступная стенка, испуская дух, понимай - так мстит чеченка! - Горячие гильзы плавили снег, одна за другой вылетая из винтовки. Пятый спецназовец припал к земле, но так и не успел что либо сделать, был добит оседающей Моникой.
Ее отец подхватил ее, не давая дочери упасть. Бойцы ГРУ были убиты. Хаифа, сменив магазин винтовки, бросилась к месту кровавого события, предполагая, что возможно Монику подстрелили, но, пробежав не более десятка метров, она резко остановилась, чувствуя, как под ногами задрожала земля.
Медленно обернувшись, застыла..........................
Порывы снежной вьюги крутили вальс. В таежной глуши застыла тишина, нарушаемая лишь шорохом ветра в голых ветвях дубов и лапах елей. Снежная шапка соскользнула с одной из ветвей и с негромким звуком приземлилась у подножия, рассыпаясь на хлопья. Вдруг земля вздрогнула от дальнего глухого раската, а с ветвей деревьев обсыпался снег. Внезапно рокот начал нарастать, мерзлая земля заходила ходуном, в ближайших скалах камни сорвались с належанных мест, с глухим стуком раскатываясь вниз по склонам. Земля вновь содрогнулась, вздыбилась в центре обширной просеки и концентрическими кругами невиданная по силе волна начала распространятся вширь, сотрясая деревья и скалы. Центр грузно просел и воронкообразно начал оседать и проваливаться внутрь, а снежная пыль взметнулась вверх в огненном вихре, что вырвался вверх на высоту самых больших и старых деревьев. Снежно-огненный шквал длился всего несколько секунд, потом рокот затих, испуганные птицы метались в небе, оглашая лес карканьем... Сердце облилось кровью, опустошающая боль раскаленным острием пронзила его, оставляя неизлечимую душевную рану. Хаифа упала на колени, обреченно глядя как бункер уходит под землю, образуя зыбучую из мерзлых глыб гигантскую воронку. Выжить тем, кто под землей, не было ни единого шанса. Там остался ее любимый, он там, а она здесь. Он погиб, она жива. Зачем, почему? Снова потеря, потеря того, кого любишь...
Она не кричала, не рвала на себе волосы, она сидела молча, поджав под себя ножки и наблюдая за кружащими в небе птицами. Путающиеся волосы трепал ветер, слезинки прозрачными льдинками застывали на них. Быть может, среди этих птиц были души тех, кого она любила, всех тех, кого потеряла...
- Хочу к вам, - шепчут ее дрожащие губки, глотая слезинки. Руки сжимают холодный снег. Наступает тишина. Зимняя тайга возвращается к прежним звукам жизни.
- Я тебя, никогда не забуду, - Комкая снег, горько разрыдавшись, Хаи склонила голову к земле. Простужено каркнув, с верхушки высокого дерева вспорхнул черный ворон и совершив над ней круг, улетел восвояси. Его потерянное перышко, вальсируя на ветру, словно неизвестное знамение, плавно приземлилось в ее ладонь...
На все свой жребий судьбы, который, иногда вытягивает за нас наша судьба, вопреки всем нашим желаниям и надеждам. Если человек умирает, значит, он исполнил свою миссию в этом мире, а если кто остается жить, значит, он нужен, не завершил свое предназначение, и его история, продолжается...

Конец второго сезона.

 Отправлено: 04.11.10 16:36. Заголовок: - Отец, как же так?!..

- Отец, как же так?! - Воскликнула Моника, чувствуя, как невидимый тугой железный обруч начинает сжимать грудную клетку. Отчего то, вдруг, стало больно дышать, - Я должна вернуться в бункер… - Девушка покосилась на Хаифу, севшую под дерево, и развернулась, было, обратно, как вдруг, впереди показался Матвеев с отрядом спецназовцев. Сердце девушки радостно забилось, она бросилась к нему навстречу:
- Скорее! - Голос срывался от волнения, - В бункере остался капитан, и остальные члены команды!
- Только лишь они? - Усмехнулся мужчина, пристально глядя на Монику. ГРУшники не торопясь, вскинули, как один оружие.
- Да, только они. - Сама не зная почему, Лоренте не упомянула о чеченке, - Пожалуйста, потороптесь, время на исходе!
- Пусть там и остаются. - Равнодушно хмыкнул Матвеев, и Моника в ужасе отпрянула, а тот продолжал, покосившись на Николаса,- Он слишком много знает… - Матвеев криво усмехнулся, глядя Монике в глаза. Неожиданный взмах руки, отдающий команду. Шаэра понимала, что сейчас последует. Резкий разворот, взгляд девушки наполнен диким страхом за отца. Палец одного из бойцов нажимает на курок… Вирусолог, не задумываясь, делает шаг в сторону, туда где стоит Николас. Девушке не страшно, ей движет только одна мысль, спасти его, о себе она не думает. Жуткая обжигающая боль пронзает область живота, Моника прижимает руку к ране, чувствуя свою горячую кровь на пальцах:
- Пожалуйста, уходи, отец. Здесь опасно. - Срывается с губ тихий шепот. Ярость и боль смешались в одно целое, силы покидают Монику, но она вскидывает свой пистолет, делая выстрел. Хотя бы одну мразь, но она прикончит. Боец распластался на снегу, Шаэра улыбается, глядя на отца, и медленно опускается на снег…
- Какого?! - запнулся Николас, выбрасывая руку перед собой, целя в генерала, - Бимр! - Выстрелить не успел, потому как неожиданно полетели кровавые брызги, голова Матвеева подобно резиновой запрокинулась назад. Кто это выстрелил, ученый не стал гадать, в ту же секунду перевел пистолет на иного спецназовца, всадив в того несколько пуль, после чего подхватил Монику, не взирая на ту опасность, что сейчас его расстреляют. Жизнь завертелась на лезвии ножа, но ему было все равно. Некая закостенелая внутренняя завеса эмоций, образовавшаяся за многие годы службы в Аненербе, частично приоткрылась.
Не позволяя дочери упасть, он аккуратно уложил ее на снег, поддерживая голову рукой. Спецназовцы как мишени в тире, ложились один за другим. Невидимый стрелок выбивал из них четкую десяточку, тем самый прикрывая от неминуемой смерти.
- Держись, держись девочка моя, - торопливо выговорил Николас, заботливо убирая с лица дочери спутавшиеся локоны ее волос, - Сейчас... береги силы, не говори ничего, лежи спокойно! Я помогу тебе...

Вирусолога бросало то в жар, то в холод. По телу пробежала волна дрожи, она сжала пальцы в кулачки, загребая снег, и царапая мерзлую землю от обжигающей боли.
Внезапно, все вокруг заходило ходуном, казалось, что деревья задергались в предсмертной судороге, земле корчится в муках, зная, что еще немного - и конец, птицы, с громким криком взлетели вверх, кружась черной стаей, каким-то погребальным саваном, над базой, стремительно уходящей вниз, под землю. Столп пламени вырвался из черной ямы, взлетая высоко вверх, и тут же оседая искорками на снег. Снег, еще несколько мгновений назад, такой белоснежный и пушистый, гордыми пышными шапками укрывший землю, сейчас таял под действием огня, словно оплакивая тех, кто остался там, в бункере… Небо озарилось ярко-оранжевым сиянием, вперемешку с красноватыми отблесками. Наверное, души ребят в последний раз смотрят на эту грешную землю, прощаясь с ней, прежде чем взлететь в небеса, на суд самого Господа Бога…
Моника резко рванулась вперед, и тут же обмякла, по щекам быстро-быстро покатились слезинки. Это она виновата в их гибели, только она! Честнее было бы, чтобы ушли они все, и отец, а Шаэра осталась бы в бункере, раз завела всех туда. Но, к сожалению, прошлого не вернешь, не исправить уже ничего…
- Отец, прошу тебя, уведи отсюда Хаифу… - Моника слабеющими пальцами сжимала его руку, - Это она дала нам шанс на выживание, убивая этих… - Голос Моники постепенно затухал, физическая боль была ничем по сравнению с моральной. Шаэра вздрогнула всем телом, свет потихоньку терял свою яркость и насыщенность, куда-то отдаляясь, перед глазами нарастала все больше и больше черная полоса:
- Отец, я рада, что могу умереть, зная, что ты рядом. Ты - самое дорогое, что было в моей жизни. - Глаза девушки закрылись, ладонь соскользнула с руки Николаса, дыхание стремительно слабело. Все завертелось, закрутилось, куда - то уносясь безумным вихрем. Моника уже не чувствовала ни боли, ни теплых рук отца, заботливо поддерживающих ее, ни жуткой душевной раны - ни чувствовала ничего. Наверное, в этот миг, ее душа покидала измученное тело, радостно устремляясь вверх, в небо, навстречу душам погибших «Варягов», оставляя все земные боли и страдания внизу, на обгорелой земле таежного леса…
Тусклый свет резанул по глазам, взгляд уперся в деревянный потолок. Моника попыталась пошевелиться и тут же глухо застонала от боли:
- Где я? - Прошептала она пересохшими губами, - В аду, да?
Сидящая за столом ведьма Верд, тихонько закрыла древнюю книгу в кожаном переплете, оборачиваясь к девушке:
- Молчи, Моника. Спи…
Глаза лейтенанта наполнились слезами, она умоляюще взглянула на ведьму:
- Скажи, что они живы?! Что это сон! Где Хаифа? И где мой отец? - Вирусолог приложила руку к ноющей ране, пальцы коснулись шершавой поверхности бинта. Моника оглядывалась, ища глазами Николаса, но его рядом не было.
- Хаифа спит, Урд напоила ее отваром из корня Красного дерева. - Ведьма поднялась, подошла к Монике, поправляя под ее головой мягкую подушку, - Отца не ищи, и не жди. Он во власти иных, он уже не с тобой… - Нараспев произнесла ведьма.
- Нет! - Девушка резко села, и тут же сильная рука Верд заставила ее лечь обратно, рана заныла с утроенной силой, в голове была полная каша, и разрывалась на части душа. - Он не мог уйти, не мог снова оставить меня… - Пальцы сжались в кулачки, голос сорвался, - Он же знал, что я пойду за ним куда угодно.
- Спи… - Тихонько, завораживающим голосом произнесла ведьма, покидая комнату. Моника глухо разрыдалась. Это ужасно, знать, что из-за тебя погибли невинные люди, не суметь помочь им. И то, что отец оставил ее, осознание того, что она ему не нужна - это разрывало сердце железными когтями. Лучше бы он убил ее на базе, чем жить с таким крестом, который не сбросить и не изменить…
Смеркалось. Ночь прокрадывалась в комнату, заботливо укутывая мглой помещение. Моника лежала молча, лишь по щекам катились слезинки. Оставалось надеяться лишь на то, что ребята сейчас в Раю, ведь смерть их была мученической и страшной, и Бог не мог не принять их в Рай. Достаточно страданий выпало им на земле. Их нет, а она живет с осознанием вины за их гибель, с пониманием своей ненужности и обреченности на боль и страдания. Девушка невольно поежилась, потянув к себе правую руку. На вене наливался небольшой синячок от укола. Девушка вздрогнула, откуда это. Возможно, Николас ввел ей ту вакцину… След от укола и рана от пули - все что осталось ей на память о отце и произошедшее в тайге.
Лейтенант сама не заметила, как уснула. Во сне ей снилось огромное поле, бескрайнее синее небо, яркое солнце. Поле было усеяно разноцветными диковинными цветами, коих Шаэра не видела в жизни. И "Варяги", счастливые и смеющиеся, шли по этому полю в белых туниках.Они не помнили, что пережили, были счастливы Там, и навсегда забыли, что произошло в тайге. Навсегда.


КОНЕЦ